Да нетёсан был терем, нескоблен,
Да не школен был Григорий-от, не учен,
Только хорошо Васильевич снаряжен:
На ём всякое платьице цветное.
Да не шелкова плеточка к стенке льнет,
Да Григорий перед батюшком челом бьет,
Да Васильевич перед родненьким кланяется:
«А благослови-ко меня, батюшка, жениться
Мне на душечке на красной на девице,
Мне на молодой Марье Андреевны».
Приутоптана дорожечка ковриком,
Прнуезжена широкая коничком.
Еще кто эту дорожечку утурйл,
Еще кто эту широкую уездил?
Утурйл эту дорожечку Григорий-господин,
Приуёздил эту широкую Васильезич-сокол
Еще он все ездучи ко Марье своей,
Еще он все ездучи с подарочками.
Уж он первый подарочек — пряничек,
Уж второй он подарочек — зеркальцо,
Уж он третий подарочек — башмачки.
Собирала-то Марьюшка всех она подруг,
Да садила Андреевна всех она за стол,
Да сама она садилась выше всех,
Буйну голову клонила да ниже всех,
Она думушку думала крепче всех:
«Вы подружки мои, все голубушки,
Вы придумайте мне, пригадайте мне:
Уж я как же буду звати люта свекра?
Уж я как называть люту свекровь?
Уж я как звеличать да деверьицев?
Уж я как назову да золовушек?
Приубавлю я спеси-гордости,
Я прибавлю смиренства и кротости,
Назову ли я люта свекра батюшком,
Назову ли я люту свекровку матушкой,
Назову ли я деверьицев братцами,
Назову ли я золовушек сестрицами,
Назову ли я Григория душечкой,
Назову ли я Васильевича ягодкой».
Да не школен был Григорий-от, не учен,
Только хорошо Васильевич снаряжен:
На ём всякое платьице цветное.
Да не шелкова плеточка к стенке льнет,
Да Григорий перед батюшком челом бьет,
Да Васильевич перед родненьким кланяется:
«А благослови-ко меня, батюшка, жениться
Мне на душечке на красной на девице,
Мне на молодой Марье Андреевны».
Приутоптана дорожечка ковриком,
Прнуезжена широкая коничком.
Еще кто эту дорожечку утурйл,
Еще кто эту широкую уездил?
Утурйл эту дорожечку Григорий-господин,
Приуёздил эту широкую Васильезич-сокол
Еще он все ездучи ко Марье своей,
Еще он все ездучи с подарочками.
Уж он первый подарочек — пряничек,
Уж второй он подарочек — зеркальцо,
Уж он третий подарочек — башмачки.
Собирала-то Марьюшка всех она подруг,
Да садила Андреевна всех она за стол,
Да сама она садилась выше всех,
Буйну голову клонила да ниже всех,
Она думушку думала крепче всех:
«Вы подружки мои, все голубушки,
Вы придумайте мне, пригадайте мне:
Уж я как же буду звати люта свекра?
Уж я как называть люту свекровь?
Уж я как звеличать да деверьицев?
Уж я как назову да золовушек?
Приубавлю я спеси-гордости,
Я прибавлю смиренства и кротости,
Назову ли я люта свекра батюшком,
Назову ли я люту свекровку матушкой,
Назову ли я деверьицев братцами,
Назову ли я золовушек сестрицами,
Назову ли я Григория душечкой,
Назову ли я Васильевича ягодкой».